Достоверность результатов тестирования и факторы, влияющие на достоверность

1 Достоверность теста - способность теста защищать информацию от мотивационных (сознательных и бессознательных) искажений и социальной желательности ответов (это достигается через введение в тест проверочной шкалы лжи).

Проблема достоверности личностных опросников. Факторы, детерминирующие ответы на вопросы. При знакомстве с личностными опросниками, одним из первых возникает вопрос, насколько достоверна информация, получаемая с помощью ответов на разного рода вопросы. Обследуемый вполне может быть неискренним, сознательно вводить в заблуждение или не понять задание, или иметь искаженные представления о себе. Какие факторы детерминируют ответы испытуемых на вопросы?

2 Факторы: фальсификация и установки на ответы

Личностные опросники нередко оказываются объектом критики: в силу того что самоописание позволяет испытуемому дать о себе ложные сведения, легко исказить реальную картину. Естественно, если исходить из предположения о том, что эта возможность всегда или почти всегда реализуется, то становится бессмысленным использование опросников в диагностических целях. Из-за того что ответы могут быть без труда фальсифицированы, ссылаются на опросы одних и тех же лиц, проведенные с разной инструкцией по той же самой шкале. В одном случае просят отвечать, например, подражая какому-либо типу поведения, в другом — правдиво. Однако нет оснований полагать, что у испытуемого обязательно должно быть желание обмануть, и это играет сколь-нибудь важную роль. Ко дню сегодняшнему в психодиагностике накоплено немало данных, указывающих на обратное—стремление обследуемых быть искренними.

Фальсификация ответов, о вероятности которой следует помнить в ситуациях, характеризующихся высокой степенью социального контроля над результатами, полученными обследуемым, встречается крайне редко.[1] Работы последних лет показывают, что многие из применяемых психологами опросников достаточно чувствительны к намеренному искажению истины. Использование разных личностных опросников в трех экспериментальных группах с инструкциями «отвечать честно», «произвести наилучшее впечатление», «произвести наихудшее впечатление», показало, что фальсификация легко обнаруживается. Сознательное искажение сведений о себе, чаще всего возможность, нежели реальность поведения обследуемого. Другое дело — влияние факторов неосознаваемых, но тем не менее существенно воздействующих на процесс «переваривания» вопроса и формирование ответа на него.

К факторам, искажающим достоверность ответов, относятся те, которые имеют установочную природу. Одна из наиболее известных установок, вызвавшая немало дискуссий, — это тенденция к выбору «социально положительного» ответа, того ответа, который предписывается общественными или групповыми нормами. Социально одобряемые ответы, даваемые обследуемыми, не должны быть поняты как нарочитое намерение представить себя в лучшем свете. Их появление обусловлено не сознательной фальсификацией, а неосознанным желанием выглядеть не хуже других.

Сила социально одобряемых ответов связана с более общей потребностью индивида в самозащите, уклонении от критики и социальном согласии. Вместе с тем наличие потребности в помощи, внимании со стороны других людей может привести к выбору тех ответов, которые не соответствуют социальным нормам, неблагоприятны для описания самого себя. Обследуемый; испытывающий потребность в чем-то, для ее удовлетворения склонен представлять себя менее благополучным, нежели на самом деле.[2]

Фактор социальной одобряемости приобретает наиболее существенное значение в тех опросниках, содержание вопросов которых тесно связано с имеющимися в обыденном сознании стереотипами «хороших» и «плохих» черт личности, особенностей поведения. Важным стимулом к социально одобряемым ответам является установление испытуемым зависимости собственного благополучия от результатов исследования. В таком случае действие установки может оказаться настолько сильным, что будет определять едва ли не каждый ответ, а тем самым она окажется единственной измеряемой характеристикой.

Социально одобряемые ответы — лишь одна из установок. Еще одна из них установка на согласие — это тенденция соглашаться с утверждениями или отвечать на вопросы только «да», независимо от их содержания. Чаще всего установка на согласие проявляется в тех случаях, когда вопросы неоднозначны, неопределенны. Влияние этой установки минимизируется тем, что при составлении опросника добиваются того, чтобы число вопросов, для которых ключевой ответ «да», было равно числу вопросов с ключевым ответом «нет». Другими словами, конструируется сбалансированная шкала. Установка на согласие наименее вероятна в том случае, когда задания понятны, недвусмысленны и, что очень важно, относятся к конкретным формам по ведения.

Другая установка, с которой нередко приходится иметь дело, — установка на неопределенные ответы. Эти ответы иногда называют ответами средней категории, поскольку они находятся как бы между «да» и «нет». Обследуемый склоняется к преимущественному выбору ответов типа «не знаю», «не уверен» или «затрудняюсь ответить». Разумеется, эта установка возникает в том случае, когда предусмотрен промежуточный тип ответа и лучший способ ее избежать — использование дихотомических заданий («да»\нет»). Еще один способ устранения влияния данной установки заключается в формулировании таких вопросов, при ответе на которые выбор средней категории не будет притягателен. Клайн отмечает, неопределенные ответы часто возникают, когда крайние варианты не затрагивают испытуемого, безразличны для него.

Еще одна установка называется установкой на «крайние» ответы. Проявляется при использовании многоэлементной рейтинговой шкалы, по которой предлагается дать ответ на каждое задание. Единственный способ избежать проявления этой установки заключается в отказе от рейтинговых шкал, которые редко используются.

Установка на необычные ответы, проявляется в тенденции давать необщепринятые, необычные ответы. Возникновение этой установки не зависит от содержания и типа предлагаемых обследуемому заданий.

Исследования установок, отмечает А. Анастази, прошли через два этапа. Первоначально установки полагались источником ошибок, и в связи с этим прилагались значительные усилия для устранения их влияния. Позднее эти установки были поняты как индикаторы личностных особенностей и обозначены понятием «стиль ответа».Установка на социально одобряемые ответы, и установка на согласие, и, установка на необычные ответы свойственны разным типам личности. Поэтому результаты, полученные с помощью личностных опросников, даже в том случае, когда действие той или иной установки оказывает определенное влияние на ответы, имеют диагностическое значение, но уже не с точки зрения конкретного содержания заданий, а, как пишет А. Анастази, исходя из их стилевых свойств.

Дополнительно

[1]Фальсификация ответов, о вероятности которой следует помнить в ситуациях, характеризующихся высокой степенью социального контроля над результатами, полученными обследуемым, встречается крайне редко. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно представить себе пациента, пришедшего на обследование к психологу с целью индивидуализации медицинского диагноза. Специальные исследования в клинике психических заболеваний показали, что возможность фальсификации ответов больными весьма незначительна. Так, только 11% больных смогли симулировать «нормальный» ММРI-профиль. Некоторые же больные, стремясь выглядеть здоровыми, отвечали на вопросы так, что в конечном счете их личностные характеристики предстали более патологическими, нежели в реальности.

[2] По мнению Дж. Нанели, исследования, в которых изучались социально одобряемые ответы, позволяют сделать следующие заключения:

а) у большинства испытуемых определенного общества наряду с разными личностными особенностями наблюдается известное единство в понимании того, что считать «социально положительным», — поэтому необоснованным, нелогичным является мнение об умышленном искажении испытуемыми своих ответов при использовании личностных опросников;

б) если создать шкалу, состоящую из вопросов, измеряющих различные черты личности, и при этом выдвинуть условие, чтобы испытуемые отвечали на них только «хорошо» или «плохо», а затем рассчитать общий количественный показатель (путем сложения «хороших» ответов и, со знаком минус, «плохих»), то она будет высоко коррелировать с оценками по многим другим личностным опросникам.

Таким образом, получается, что фактором социальной одобряемости можно объяснить значительную долю вариативности в показателях мультифакторных опросников. Более того, усматривается определенная аналогия между фактором социальной одобряемости и G-фактором интеллекта. Но это не означает невозможность выделения других факторов, тех, которые соответствуют измеряемому свойству. Отечественные исследователи отмечают, что при факторизации одномерного опросника почти всегда выделяются два фактора. Один из них соответствует измеряемому свойству, второй — социальной желательности ответа, причем его сила зависит от диагностической ситуации и, как полагают исследователи, уровня подозрительности контингента обследуемых.

Известны способы защиты личностных опросников от стремления испытуемых отвечать в соответствии с тем, что «общепринято» (разработка нейтральных заданий, введение в опросники так называемых «шкал лжи»). Однако эффективность этих мер не настолько высока, чтобы использовать опросники в случаях, способствующих актуализации этой установки, н-р при профотборе высокомотивированных или нежелающих обследоваться лиц. В то же время нельзя и абсолютизировать роль установки на социально одобряемые ответы. Изменения в результатах опроса при переходе от стандартной инструкции к инструкции отвечать так, чтобы «выглядеть в лучшем свете», могут быть расценены как направленность большинства людей на описание их действительного типа поведения.

Заметим также, что так называемое «социально одобряемое поведение» имеет множество аспектов, полный учет которых вряд ли возможен. Исследование больных разной нозологической принадлежности обнаруживает еще большую размытость того, что называется социально одобряемым ответом. Влияние установки на социально одобряемое поведение минимизируется в тех диагностических ситуациях, когда испытуемый явно заинтересован в предоставлении предельно правдивой информации о себе. По мере того как испытуемый из объекта исследования становится активным помощником экспериментатора, «экспертом самого себя», возрастает и достоверность получаемых данных. Традиционная психометрическая модель диагностического обследования, задающая известную отстраненность экспериментатора от испытуемого в процессе обследования, не универсальна и не всегда способствует желаемой объективности результатов.