Соотношение понятий нормы и патологии в клинической психологии

До настоящего времени критерии нормы и психологии недостаточно разработаны. Критерии строятся на негативной основе, «точкой отсчета» становится патология.

Наиболее удачной считается формулировка Г.К. Ушакова. Согласно этой формулировке первоочередными критериями нормы являются:

Часто понятие нормы определяется как состояние, при котором индивид не проявляет признаков патологии. Последняя характеризуется как нарушения состояния нормы. Видимо, особых комментариев такой подход не требует. Он самодостаточен, однако для целей эмпирических крайне неинформативен.

Другим распространенным вариантом в решении обозначенной проблемы можно считать частотный или статистический подход. Сущность его состоит в том, что критерием нормальности признается показатель распространенности, или частотности того или иного явления: чем большее распространение оно получает, тем выше вероятность его отнесения к категории нормы и наоборот. Статистический подход с неизбежностью предполагает количественные измерения изучаемого предмета с последующим вычислением средних показателей. При оценке такого сложного объекта, каковым является психика, а тем более процесс ее развития, обойтись измерением одного - двух свойств невозможно. В связи с этим Ю.Б. Гиппенрейтер отмечает: «Пусть нормальным будут считаться такие степени отклонения какого-нибудь свойства от математического среднего, которыми обладает половина популяции. Тогда по одной четвертипопуляции разместятся на обоих полюсах оси этого свойства, в зонах отклонения от нормы. Если мы теперь возьмем не одно, а два независимых свойства, то при тех же условиях в нормальной зоне окажется одначетвертая часть популяции, а остальные три четверти попадут в зону отклонений, при пяти независимых свойствах нормальным окажется один человек из 32, а при 10 свойствах – один из 1024». (цит. БратусьБ.С.Аномалии личности. М., 1988, с.9). Приведенная цитата весьма красноречиво описывает возможный абсурдный исход последовательного применения такого подхода. Однако традиционно феномен нормального развития рассматривается как нечто наиболее распространенное. Так, в одном из наиболее авторитетных отечественных руководств по психологии развития В.И. Слободчиков и Е.И. Исаев определяют нарушенное развитие как «отклонение хода и результатов развития от существующей в данной культуре типологических (среднестатистических) и социльно-культурных норм». (Психология развития человека, М.,2000,с. 393). Если следовать данной логике, то современную тенденцию роста численности лиц с подобными расстройствами можно рассматривать как процесс сближения нормального и нарушенного генеза психики, грань между которыми, в конечном счете, сотрется.

Довольно часто используется адаптационный подход. Его основная идея состоит в том, что критерием нормальности выступать способность человека к адаптации, то есть приспособляемость. Как определить способность к адаптации до сих пор остается неясным. Кроме того, «скользким» остается вопрос и приспособляемости как признаке «нормальности» и зрелости личностного развития в более широком смысле этого слова. С одной стороны, действительно, серьезные нарушения в процессе психического развития могут вызвать снижение адаптационных возможностей. Но из этого отнюдь не следует, что наличие адаптационного дефицита свидетельствует о нарушенном развитии. И, помимо всего прочего, чрезвычайно высокие адаптационные возможности, способность всегда приспосабливаться к любым условиям, в особенности социальным, по мнению польского психиатра К. Домбровского, скорее свидетельствует о моральной и эмоциональной незрелости, а также о значительной деформации системы ценностей личности.

В рамках этнографии зародился культурно-релятивный подход. Согласно этой точке точки зрения тип культуры и историческое время выступают в качестве основы дифференциации нормального и ненормального в человеке. Одно и тоже явление в рамках различных культур может иметь различное значение. Релятивный подход противостоит попыткам установления жестких границ между нормой и патологией, однако сам по себе проблемы не решает.

В гуманистической парадигме возник еще один подход решения обсуждаемой проблемы. Сорокин В.М. предлагает номинировать его как подход описательных критериев. Выделяются одновременно несколько признаков психического здоровья, что, по сути, принципиально отличает такое видение от вышерассмотренных, где в центре внимания исследователей неизменно находились критерии психической патологии.

Г.С. Никифоров разделил все многообразие критериев на несколько групп по видам проявлений психических феноменов – психические процессы, состояния и свойства личности.

В первой группе чаще всего называются: максимальное приближение субъективных образов к отражаемым объектам действительности, адекватное восприятие самого себя, способность к концентрации внимания на предмете, удержание информации в памяти, способность к ее логической обработке, критичность мышления, креативность, дисциплина ума. В сфере психических состояний выделяют эмоциональную устойчивость, зрелость чувств, соответствующую возрасту, способность контролировать негативные эмоции, свободное и естественное проявление эмоций и др. К критериальным свойствам личности в данном контексте относятся оптимизм, нравственность, адекватный уровень притязаний, чувство долга, уверенность в себе, доброжелательность, трудолюбие, самоуважение, энергичность, активность, целеустремленность и пр. Перечисленное можно продолжить без особого труда. Следует, однако, отметить, что представленные критерии фиксируют уже сформированные свойства индивида, ничего не сообщая о процессе становления, в частности, в рамках системы обучения и воспитания.

Наиболее сильной стороной гуманистического подхода является, как мы уже говорили, его позитивная ориентация и использование субъективных критериев наряду с объективными. Именно в таком русле формулируется понятие здоровья Всемирной организацией здравоохранения: здоровье – это такое состояние человека, которому свойственно не только отсутствие болезней или физических дефектов, но и полное физическое, душевное и социальное благополучие.

В последние десятилетия, особенно в рамках клинической психологии, активно развивается уровнево-типологический подход. Основываясь на критериях эффективности социального и биологического функционирования человека, В.Н. Мясищев выделял четыре соответсвующих типа:

  1. тип социально и биологически полноценный

  2. социально полноценный при биологической недостаточности

  3. биологически полноценный при социальной недостаточности

  4. социально и биологически неполноценный тип.

Продолжая эту традицию, Б.С. Братусь рассматривает феномен здоровья как неоднородное и многоуровневое образование. Высшая его ступень – нравственное самосознание личности, представляющее собой внутреннюю регуляцию внешнего социального поведения человека. Более низкий уровень связан с собственно отражательной, когнитивной деятельностью человека; он обозначается как психологический. И, наконец, третий уровень, выступает как материальная база психической деятельности, ее биологический фундамент.

На основании выделенных уровней Б.С. Братусь строит представление об уровнях здоровья:

  1. Высший, личностно-смысловой, или уровень личностного здоровья.

  2. Уровень индивидуально-психологического здоровья, оценка которого зависит от способностей человека строить адекватные способы реализации смысловых устремлений.

  3. Уровень психофизиологического здоровья, который определяет особенности организации актов психической деятельности.

Психическое здоровье, таким образом, может страдать на одних уровнях и быть относительно сохранным на других. В рамках данной модели соотношение нормы и патологии предстает в виде многочисленных переходных вариантов, расположенных между двумя крайними полюсами, на одном из которых находятся состояния, характеризующиеся устойчивым функционированием на всех трех уровнях, на другом – состояния дефицита функционирования.

Яндекс.Метрика